Монархисты, Трамп и дело Навального

Обзорами из области современной политики можно заниматься регулярно, но предпочитаю не отвлекаться от углублённых исторических расследований вроде серии работ о генерале Краснове, февральско-октябрьской преемственности в революции 1917 г., Екатеринбургском злодеянии 1918 г., Белом Движении и всём русском национализме, Альфреде Мильнере, Дмитрии Сипягине и всём политическом окружении Императора Николая II. Последний крупный исследовательский очерк был посвящён масону Н.В. Некрасову, чьё историческое значение в качестве одного из главных организаторов свержения Русской Монархии грандиозно. Эти лица и события либо не получали достаточного освещения у историков и публицистов, либо их изображение имело чрезмерно обобщённый и оценочно неверный характер, требующий тщательного убедительного переправления.

Помимо ключевых для понимания политической истории отдалённых по хронологии фигур, все текущие события также заслуживают отчётливо ясной политической интерпретации со стороны русских монархистов. В основном они и получают должную оценку, выражаемую достойными людьми устно, на их личных страницах, в блогах и отдельных сайтах новостного характера.

Множество таких произносимых и публикуемых реплик снимает с меня необходимость их повторять. Однако представляется полезным подводить итоги к некоторым наиболее значимым политическим событиям последних лет. Избегая затягивания в дискуссии по обжигающе горячим следам, когда события раскрылись не до конца, по завершении определённых смысловых периодов можно более убедительно подытожить их суть.

Взять пресловутую Украинскую войну 2014 г. По ходу действия можно было ограничиваться только самыми мелкими репликами о происходящем, старательно не поддаваясь двусторонней лживой агитации Москвы и Киева. В запале искусственно разогреваемого противостояния адепты той или другой революционной стороны в любом случае не в состоянии воспринимать доводы, полностью не вписывающиеся в программу священной войны, одинаково (по-разному) ложной с обеих сторон. Хотя актуальности ради и в исторических расследованиях постоянно реагирую на современные события и даю им мимоходом нужные оценки. Чисто декларативно их же можно выносить из подстрочных примечаний и в отдельные заголовки. Особенно когда наступает момент, когда официальная пропаганда разбита реальностью, а пыл разожжённой ненависти остывает.

Уже к 2016 г. горизонт разъяснился достаточно, а тем более к 2021-му стало ещё виднее какую заведомую чушь с самого начала всем преподносили апологеты завоевания всемогущим т. Путиным мнимого внешнеполитического величия. Напротив, значение и влияние РФ, её располагаемые возможности в результате украинских событий значительно сжались, будучи и до того вполне слабы. Это логическое следствие разжигания со всех сторон войны между русскими на уничтожение.

Сапожной парой псевдопатриотической мифологии путинского большевизма следует считать проповедь демократических революций, либерализма, евроинтеграции, носившуюся с лозунгами о чарующей свободе и спасительной русофобии. Для монархистов, понятное дело, никакие положительные оценки революций недопустимы. Имеющие положительное значение политические развороты носят именование контрреволюции и действительно являются таковыми.

Всякий раз, когда очередной лживый популист рассказывает, как много свободы он обещает каждому, несёт и гарантирует, в этом легко распознать первый показатель утопизма. В политическом измерении свобода — заведомый обман, при любом пристальном рассмотрении оказывается, что свобода — вымышленная фикция, либерализм это вводящая в заблуждение фигура речи, отвлекающая внимание от реальных целей. Существует не свобода, а ограничивающие её рамки. Дискуссия может вестись только о том, как именно свобода будет ограничиваться. Разговоры о свободе, а не о способах её контроля – заведомо беспредметная ложь, перенаправление внимания от сути, самый удобный из обманов. В этом отношении монархисты должны показывать свои преимущества, начисто отрезая советскую и либеральную демагогию о свободе и революции, говоря о созидательном, а не разрушительном, направлении контрреволюции, и о том, какие конкурентные преимущества имеют монархические рамки свободы как наиболее функциональные и соответствующие лучшим образцам русской культуры.

Свобода существует условно как антоним тюремного заключения. Свобода воли в её наименее произвольных определениях, свобода вероисповедания, существуют как заданный свыше общий исходный пункт для того, чтобы мы сделали положительный выбор и отказались от призрака свободы. Есть важность волевых решений, имеется смысл религиозной конкретности, но нет ценности в бесконечной неопределённости окукливания в бездвижном фантоме свободы.

Идеология свободы не является какой-либо реальной альтернативой господству большевизма или способом борьбы с ним. Она отвлекает и запутывает.

Консервация путинского большевизма и его постепенные сдвиги в сторону СССР – основной процесс с 1 января 2000 г., ничего более важного в РФ давно не происходит, качественных исследований на эту тему хватает.  Кажется, и так всем всё понятно, что подбираемые зомбируемыми голосованиями узурпаторы в Киеве, Минске и Москве не особо отличаются друг от друга в лучшую сторону. Всё это настолько самоочевидно, что и писать политические обзоры по современным событиям годами не возникает желания.

Легче совсем немного выждать и уже не прилагая лишних разоблачительных усилий посмеяться над тем, сколь триумфально чрезмерно некогда одни прославляли Лукашенко или Зеленского, а другие Путина или Трампа. И как скоро от их великих побед остались одни черепки.

История с Трампом вообще дико схожа с майданно-киевской или донбасско-крымской мифологией строительства дивного нового мира. Или как Лукашенко издавна выставляли примером настоящего патриотизма. Сколько доморощенных и заморских консерваторов славили нам победу Дональда Трампа 2016 г. и выход Британии из Евросоюза как начало новой эры, заката либерализма, глобализма, американских элит. Лживой болтовни о консервативной революции Трампа множили вдоволь кто во что горазд. Учитывая, какое жуткое посмешище являл Д. Трамп с самого начала своей предвыборной кампании, успешной за счёт самого низкопробного популизма, лучшего кандидата для дискредитации идеи демократии в принципе и в том числе обожающих Трампа консерваторов подобрать непросто.

Принимая во внимание, насколько сильно Трамп дискредитирует пресловутую правую повестку, даже Х. Клинтон казалась не таким плохим кандидатом. Как и сейчас, возможно, лучше если Байден быстрее сломается за 4 года, разгребая последствия распространения китайского вируса, а от республиканской партии сможет выдвинуться более вменяемый претендент, способный провести настоящую идеологическую схватку.

Схватка Байдена и Трампа – типичный пример того, как всюду демократия предоставляет избирателям настолько плохой выбор, что трудно и в принципе невозможно высчитать какая сторона более лжива, неприятна, опасна, профнепригодна. Устойчивость США обеспечивается американским патриотизмом, бюрократическим слоем, капиталистическим строем и сословными традициями вопреки демократическим выборам и либерализму, а не благодаря им.

Безусловно, Трамп выдвинут частью американских элит, а противостоит ему – другая часть, кажущаяся сейчас более крупной и левой. Чрезмерно раздувать антисистемность Трампа не перспективно. В качестве президента США он не показал никаких существенных отличий от предшественников, хотя в присущей ему отвратной манере пропагандистского самохвальства Трамп заявил на дебатах с Байденом, что превосходит их всех. Следовательно, чрезмерная демонизация Трампа в леволиберальных медиа и с другой стороны, противопоставление им Трампа в качестве важной альтернативы, примерно в одной степени ошибочны.

Левацкие бунты и массовые беспорядки в США в 2020 г. не имели существенных отличий от аналогичных расовых и революционных погромов прошлых лет и десятилетий. Они лишь доказывают, что либеральная американская политика за всё это время не решила проблему расовых конфликтов. Нелепая утопия Мартина Лютера Кинга неосуществима, ошибкой был отказ от предлагаемого американскими чёрными и белыми националистами наиболее эффективного средства правильно организованной добровольной, а не принудительной, расовой сегрегации (в прошлом сегрегация в США или ЮАР была устроена, безусловно, неправильно – недостаточно функционально и полноценно).

Помимо хорошо известной проблемы межрасовой некомплиментарности, погромы свидетельствуют о том, что революционная идеология по-прежнему составляет угрозу благополучия любого государства, как это было раньше в Российской Империи. В этом отношении ничего не изменилось. Здесь не следует идти на дешёвые антиамериканские спекуляции о погромах, настолько же глупые как и антирусская антимонархическая пропаганда относительно революционных погромов и грабежей 1905 г. в Царской России. Ответственность за погромы в первую очередь лежит не на государственном строе или на народе, а на революционной идеологии. Главный и самый опасный враг любой страны – революция.

Обострение политического противостояния левых и правых в США, внушая некоторые опасения, несёт и пользу более отчётливого размежевания в сторону от центристского болота. Это хорошо ощущается и в РФ, где давно наблюдается неприятное и необычайно вредное засилье социалистических партий и левых политических принципов. На это накладывается пропаганда не менее лживого американского левого либерализма в области объектов западной культуры. Русские всюду начинают использовать слово “левачьё” как ругательство и всё это показывает не используемый пока правый потенциал монархистов.

Равноценный политический провал американского трампизма и крайне бесчестных средств борьбы с ним Демократической партии США, неудача евромайдана и деградация путинского большевизма по все стороны света ставит русских монархистов в особенно выигрышное положение в качестве принципиальных критиков демократического принципа.

Оглушительная неудача, пережитая сторонниками лживых идеологий, несомненна. Революция на Украине привела к огромным потрясениям, всесторонним негативным последствиям, равноценным с прежним режимом политическим перестановкам, войнам и тысячам смертей, деградации государства и его расчленению, но не дала ей совершенно никаких положительных плодов. Антисоветские лозунги остались одним пропагандистским прикрытием, а существенных сдвигов не произошло. Это настолько же несомненно для бывших провозвестников новой эры победы демократии на Украины, как и безоговорочно позорный провал строителей якобы новой, подлинной России в бандитско-чекистских сепаратистских народно-демократических республиках на Донбассе.

Пресловутое непризнание советских границ между РФ и Украиной в действительности заключается не в развязывании истребительной войны между русскими ради микроскопического сдвига границы. Такая сугубо зловредная путинская политика и значит признание границ с возведением юридической формальности границ в культ, ведущий к умопомешательству на идеале оккупационных захватов сталинизма и к пропаганде возврата к эталону СССР 1991 г.

Ввиду всем и каждому ясной двусторонней неудачи разжигателей войны между русскими с обеих сторон, следует призывать к стойкому недоверию к каждому из адептов околоукраинской идеологии стравливания во имя либерализма или большевизма.

Очень смешны обвинения в мои адрес, прозвучавшие из-за публикации на моём сайте заметки «Украинская война и русский выбор». Заукраинская сторона возмущалась, как я вообще посмел непрошено лезть о ней что-то там писать, да ещё о превосходстве русской монархической идеи. Другой фланг обвинял меня в проукраинском уклоне, что одинаково нелепо, как когда говоришь о сугубо негативной тождественной близости нацизма и большевизма, а советские недоумки видят в точной характеристике сталинизма реабилитацию нацизма. О том как мной недовольны сторонники Хитлера и упоминать не стоит.

Если дать столь же отчётливо ясную оценку деятельности Алексея Навального с монархической точки зрения, разумеется, обе потерявшие рассудок стороны, просоветские зомби и либеральная демшиза, снова не будут рады. Но по большому счёту, взаимные враждебные мнения нам всем одинаково безразличны.

Имея кое-какой исследовательский опыт, всегда излагаю лично мои последовательно сложившиеся взгляды, приводя их обоснование. Опираться не на свои, а на непроверенные чужие суждения – чревато размножением ошибок, никому не полезным.

А поддерживаемые мною суждения гораздо более распространены среди монархистов, чем хотелось бы откровенным противникам Русского Самодержавия и тем кто пытается делать вид что имеет какое-то отношение к беломонархической традиции, но делает это неискренно или непоследовательно.

Алексей Навальный за минувшие годы постепенно набирал политический вес, который до последнего времени оставался недостаточно велик для полноценной борьбы, сопоставимой с историей Бориса Ельцина, одолевшего КПСС и Горбачёва. Только последний пропагандистский фильм про т. Путина с более чем 100 млн. условных просмотров (на одном канале ютуба, не считая копий) впервые вывел узнаваемость Навального на подлинно конкурентную высоту. Прежних миллионов от обычных 1-2 до редких 10-20 заметно не хватало для одоления официального ТВ и кремлёвских интернет-медиа. Правило: кто в телевизоре, тот и президент, справедливо для любой демократической системы. В этом законе кроется немалая опасность демократии и тем более важно монархистам предлагать наиболее положительную политическую альтернативу, в которой телевизор с интернетом не будут играть никакой роли в принципе формирования власти. Принцип династического наследования сравнительно с выборами, правительственный профессионализм, а не партийный парламентаризм, лучшая, сравнительно с временными диктатурами, альтернатива масштабным обманным одурениям со стороны любой демократии.

Эти формальные, важные и впечатляющие 100 млн. хотя бы частичных просмотров (из них 70% зрителей из РФ, по социологическим опросам реальных лиц ещё меньше) – результат всей политической деятельности Навального за минувшие 15 лет. Они заставили правящий большевизм развернуть ответную пропагандистскую и чекистско-террористическую борьбу с Навальным, расширяя тем самым его значимость, хотя и взвинчивая ненависть к нему среди наиболее шизанутых сторонников самых тупых телевизионных версий про НАТО и иностранные разведки.

Особенно важную роль помимо постепенного нарастания продуктивности упорства длительности агитационной борьбы с путинизмом сыграло отравление Навального чекистскими убийцами, их полное последующее разоблачение, впечатляющее возвращение Навального и его арест. Эта последовательность событий дала Навальному невероятный разгон ускорения взлёта в качестве главного противника т. Путина.

Важно подчеркнуть, что сравнительная широта поддержки Навального в самой малой степени связана с идеями либерализма и демократии. В народе они не нужны почти никому и это в особенной аргументации не нуждается. Помимо прямых жизненных наблюдений есть подтверждения тех же соцопросов о мотивах поддержки протестного движения.

На выборы в Г. Думу 1993 г. ходило едва-едва более 50% избирателей, а на думские голосования 2016 г. – менее 50% (из которых многие не являются сторонниками демократии и голосуют по многим иным причинам). Наиболее активная часть населения, как об этом писали ещё про 1993 г., бойкотирует выборы. Русские люди понимают, что выборы нужны чтобы их обмануть и использовать, а они не хотят быть обманутыми и использованными. Кандидаты демократических и социалистических партий их не удовлетворяют. Демократия тут больше всего нужна именно т. Путину, президентская власть обеспечена исключительно демократическими голосованиями.

Даже если он перестанет получать достаточно галочек в бюллетенях, как случилось с Лукашенко в 2020-м, то будет ссылаться на прежние несколько мандатов. Не прошли даром 30 лет бесконечной истерики о предательстве Горбачёва, побоявшегося всех сажать и расстреливать, хотя и снарядившего для этого незадачливый ГКЧП. Несомненно, как и Лукашенко, Путин и его сторонники убеждены в необходимости избежать повторения русского национального реванша 1991 г. и готовы спасать свой СССР-2 какими угодно массовыми убийствами. Для них в этом заключается истинно-советский левый патриотизм. В отличие от т. Горбачёва, бежать т. Путину стало некуда после Украинской войны. Поэтому все силы были брошены на учреждение Росгвардии.

Успех Навального основан на популяризации не демократических идей, а сугубо антикоррупционных расследований, на целенаправленном разжигании зависти к неправомерно присвоенному состоянию и продвижении личного бренда как более предпочтительной антипутинской альтернативы сравнительно с властью и другими оппозиционными кандидатами.

В той же мере не сколько на демократизме или американизме, а во многом на сугубо личной харизме был построен и весь успех Б. Ельцина, тоже критиковавшего партийные привилегии, а затем в принципе большевизм. Предположительно, Ельцин в этом плане обладал талантами крупнее по завоеванию масс и формированию политических союзов. Есть разница в отсутствии у Навального советского опыта функционера КПСС, это плюс, который нивелируется отсутствием важной бюрократической практики.

Наиболее существенное достоинство Б.Н. Ельцина, которое за ним напрасно отказываются признавать, это самые последовательные стойкие антикоммунистические взгляды. Все 90-е только один Ельцин был гарантией против восстановления господства большевизма, за это он так ненавидим всеми апологетами СССР. Как отчётливо показал уход Ельцина и смена его персоналистского полудиктаторского режима на гораздо более советскую политическую структуру, в РФ ни одной существенной антибольшевицкой силы более не существовало. Наиболее идеологически близкий к Ельцину СПС не получил никакого влияния в Г. Думе, т.к. путинское «Единство», едва избавившись от Ельцина, в январе 2000 г. моментально заключило союз с КПРФ, а потом объединилось с не менее советским «Отечеством». Крайне антибольшевицки настроенный Б. Березовский в два счёта потерял создающий президентов завоёванный прежде Первый канал. Это прекрасно показало, что никакими олигархами ни он, ни М. Ходорковский никогда не являлись, иначе они не лишились бы своих «Юкосов» в одно мгновение. Будь они олигархами, они не бежали бы за границу и не сели в тюрьму, а устроили бы т. Путину импичмент и поставили себе другого президента.

Советская лживая пропагандистская истерика про якобы ограбивших народ реформаторов и про господство олигархов не должна заслонять подлинную критику демократии со стороны монархистов. Но сложился весьма негативный сценарий и создание мифологических образов послужило средством восстановления СССР нового типа.

Со стороны Навального очень удобно изображать Путина исключительно взяточником и объяснять его карьеру в 90-е тем, что другие коррупционеры проталкивали его за это. А боролся с ними якобы один твёрдокаменный большевик, прокурор Скуратов. Это не вполне так.

На самом деле основная политическая борьба, тогда и теперь, идёт не по линии за и против коррупции, а по разлому за и против большевизма. В действительности Б. Ельцин, В. Юмашев, Б. Березовский делали Путина новым президентом, считая, что он сумеет успешнее других продолжить почти проигранную к исходу 90-х борьбу с советской идеологией и её претендентами на реванш. Но вместо продолжения обречённо слабой ельцинской политики Путин сделал более выгодный для себя шаг, не стал бороться с преобладающим давлением советских партий, а объединился с ними, обеспечив себе пресловутую стабильность. Но постепенно свернул развитие капитализма обратно в сторону советской деградации и за это теперь расплачивается.

Так и с продолжением войны в Чечне, которое было одним из обязательных условий для преемника Ельцина. Дав какие-то обещания в этом направлении, какие тогда категорический отказывался делать Немцов, Путин кончил тем что сдал Чечню террористам и платит им дань. Никакими дешёвыми трюками вроде цветов на могилу Ельцину или цветов, врученными его дочери Татьяне (что либералов, что коммунистов легко купить парой картинок) нельзя перекрыть разрыв преемственности Путина с 90-ми и полное уничтожение хотя бы какой-то (далеко недостаточной) прежней антисоветской политики.

Из претендентов 1999 г. С.В. Степашин имел несколько промонархические взгляды, прямо высказывался в пользу Императора Николая II и осуждал изменников февраля 1917 г., предавших Царя. Степашин также связан с реставрированным идейно преемственным Императорским Православным Палестинским Обществом. Есть сведения что он боролся с коммунистами из окружения Ельцина и пытался чистить ряды. Однако в 1999 г. Степашин не набрал нужного рейтинга, способного одолеть Примакова, Лужкова и КПРФ, а на думских выборах 1999 г. Степашин оказался в тройке левацкого «Яблока» — это при том, что он играл одну из главных ролей в руководстве Чеченской войной 1995 г. Внезапное соединение с Явлинским показало пропагандистское лицемерие кого-то из них. Возможно и обоих. Учитывая что Степашин – не М. Касьянов, остался в советском правительственном лагере после полной измены ельцинизму.

Предыстория т. Путина до 2000 г. такова. Это не какой-то идейный консерватор-реакционер или верный ельцинист. Это пропитанный базовой чекисткой советской антикультурой патологический лицемер, вся жизнь которого, от КГБ до Собчака и Чубайса, свидетельствует о способности притвориться кем угодно ради выгоды. Многоженец немцовского типа, т. Путин является революционером во власти и его интерес в консервации революции. Это как в случае с патриархом Кириллом, поверить в показной консерватизм которого и считать его каким-то идейным правым клерикалом могут только недоразвитые атеисты, не ведающие как митрополит Калининградский из ОВЦС, Кирилл все 90-е был либеральным знаменем западничества, наиболее враждебным монархистам. Его никак нельзя считать 2-м или 3-м лицом в современном революционном государстве, т.к. его доля в телеэфире и всём медиапространстве ничтожна, куда меньше чем у многих телеведущих. Подобно патриархийной верхушке в СССР, патриарх сейчас является марионеткой, а не какой-то влиятельной политической фигурой.

Как многие монархисты неразборчиво копируют советскую пропаганду, лишь бы она была направлена против либерализма и демократии, так и Навальный вдаваться в исторически точные разборы считает не удобным. Ведь придётся рассказывать непопулярные вещи, поднимать слишком спорные темы. Во многом Навальный тут пользуется советскими схемами, под какими подпишутся хоть сталинисты, а не воюет с ними. Краткосрочно это даёт результат, но в перспективе не сулит ничего хорошего.

Монархистам не следует идти по такому пути подлаживания под идеологическую базу путинизма. Нельзя ограничиваться критикой частностей.

Каждый созданный противниками монархистов идеологический столб неосоветского режима должен быть разбит, иначе сторонники заведомо лживой идеологии, восприняв её, а не отвергнув, будут только укреплять идеологически гибкий большевизм нового типа.

Разговор о значении А. Навального определённо назрел из-за частичной и пока единственной конкуренции его ютубного телевизора, аналогичного трамповскому твиттеру, с тем самым пост-березовским Первым каналом. А. Навальный стал главным политическим конкурентом т. Путина, потребность в котором существовала всегда, с самого 2000 г. Даже раньше, полное отсутствие других сильных и более успешных антисоветских политиков помимо Ельцина несло угрозу случившихся из-за такого недостатка последствий.

Сейчас можно спокойно и аккуратно взвешивать все за и против. Как раньше Ельцин, Навальный стал самой ненавидимой среди большевиков фигурой. Истерически взнузданное советской пропагандой отношение к нему как к предателю родины или агенту ФСБ после устроенного т. Путиным и затем всесторонне раскрытого покушения на убийство потеряло всякую видимость отношения к реальности. Всем эти нелепым вбросам про Навального и ГРУ доверяло немало людей, полностью оторванных от представлений, например, об отношениях Олега Кашина с Навальным, из-за чего и неспособных оценить вздорность тиражируемого советской пропагандой бреда про Навального – агента Кремля и Гапона.

Несомненно, что стоять в вопросах о коррупционных разоблачениях, совокупном политическом терроре, отравлении, неудавшемся убийстве и новом аресте, на стороне Путина, а не Навального, может только дезинформированный идиот или сознательный подлец и мерзавец. Разговаривать с ними решительно не о чем, как с любыми ярыми большевиками и сталинистами. Это одна и та же политическая категория.

Претензии к Путину и к Навальному, какие следует предъявлять обоим, настолько несопоставимы, что выбор советской стороны невозможен.

Обозначив такую принципиальную позицию, уже можно вдаваться в критику политической карьеры А. Навального с монархической точки зрения.

Ещё раз подчеркну, что его успех основан на последовательности антикоррупционных расследований ФБК. Такая продолжительность работы и совокупность её результатов производят определённое впечатление. Как таковые либерализм и демократия в качестве средства завоевания политических симпатий не могут быть использованы, что прекрасно видно на бесчисленных примерах таких попыток всех лет. Это засвидетельствовано деятельностью множества партий, движений и кандидатов, включая деятельность М. Ходорковского, Г. Каспарова и мн. др.

Левацкая лживая демагогия «Яблока» имела околосоветский тип все 90-е, когда даже социал-демократ А.Н. Яковлев располагался правее. Слишком затянувшееся существование этой партии вызывает всестороннее осуждение (хотя частично они где-то будто бы поддерживают Белое Движение или не против конституционной монархии, что несоразмерно с негативной стороной деятельности).

Как Ельцин вышел из заслуживающей самой полноценной критики КПСС, так и Навальный был изгнан из «Яблока» за национализм. Хотя Навальный даже и в 2018 г. говорил К. Собчак, что ни от каких прежних взглядов не отказывается, несомненно, что последнее время следы национализма в его политической активности не приметны.

Последней заметной попыткой Навального обратиться к русским националистам, очевидно, стали дебаты с И. Стрелковым 20 июля 2017 г. с утверждениями о самом большом в Европе разделённом (из-за поражения Белого Движения, вследствие создания союза социалистических республик) русском народе. В минус Навальному надо записать отсутствие последующих сильных ходов по завоеванию новой аудитории среди всех противников большевизма, которые справедливо не доверяют Навальному из-за его отхода от национализма к либерализму. Вдвойне важно переманивать на свою сторону и тех сторонников т. Путина, которые обмануты его лживыми спекуляциями на советском патриотизме, революционном крайне левом консерватизме, псевдо-православии зюгановского разлива.

Путинский большевизм нового типа, СССР-2, как и раньше СССР, по-прежнему располагается левее западного культурного марксизма и потому хуже его, а не предпочтительнее. Навальный совершает ошибку, утверждая, будто Путин является правым, а не левым консерватором. Тем самым Навальный подкрепляет убеждения сторонников Путина, а не опровергает. Вместо этого следует показать, что советская идеология всегда была левее любого либерализма, она революционнее и ещё дальше отстранена от русских монархических принципов.

Несомненно, что все политические перспективы Навального зависят от его способности переубедить сторонников Путина, что он является более достойной заменой президента. Навальный медленно приближается к этой цели из-за однообразия его антикоррупционных расследований, относительно слабо расширявших круг его сторонников.

Взрывной рост поддержки Навального создало покушение на его жизнь. Путинские убийцы сами продемонстрировали, кто является для них самым опасным противником. Симпатии к Навальному в качестве жертвы чекистских преступлений не могут не возникать.

И. Стрелков, рассказывающий, что на самом деле фсбшники охраняли Навального и пытались спасти ему жизнь, заслуживает одно презрение за тупость и подлость своей просоветской агитации.

Точно так И. Стрелков провалил и свои дебаты с А. Навальным. Стрелков в 2014 г. заслужил краткосрочную популярность, оседлав великанскую волну путинской антиукраинской пропаганды. И не сумел создать более достойную альтернативу Навальному, когда эта волна вдребезги расшиблась и от неё ничего не осталось. Любой русский монархист приветствовал бы Стрелкова как более достойного лидера в борьбе с путинизмом. Но Стрелков с его мутным чекистским прошлым вернулся на ту же псиную профсбшную блевотину.

Безусловно, любые важные промонархические действия Стрелкова в прошлом или будущем заслуживают одобрения. Если вдруг такие есть. Надо всегда поддерживать достойные действия монархистов, но необходимо всех честно оценивать по заслугам. На дебатах с Навальным Стрелков не поддержал репутацию монархической антисоветской оппозиции, а уронил её. Вместо мощной критики демократического принципа и разворачивания убедительных преимуществ монархического правления в качестве полноценной политической альтернативы, Стрелков, голословно упомянув о непонятно каком именно монархизме, весь эфир мямлил про советские границы 1991 г., создавая впечатление, будто русские монархисты являются сторонниками СССР. Такие медвежьи услуги нам нисколько не помогают. Хотя просоветского типа сторонники Стрелкова уверены, будто в дебатах он победил. Но можно говорить и про ничью, дебаты не выявили между ними существенную разницу. Её можно найти где-либо ещё.

Уверен, монархистам не следует ссориться по мелочам типа отношения к китайскому вирусу, к 3-4 украинским губерниям, персональным кандидатурам престолонаследования или из-за оценок того же Навального. Различные суждения по этим вопросам вполне логичны и не должны порождать ненужной вражды.

Но смысл объединения в антисоветской направленности. Если этого движения нет, то соединение с нац-большевицкой идеологией имеет самоубийственный характер и должно полностью исключаться.

Насколько мне известно, никаких принципиальных монархических заявлений Стрелков совершенно не делает. Стрелков относится к чрезмерно широкой категории пропагандистов, занимающихся отождествлением СССР и России. Это явление, с которым следует всецело бороться. Они пытаются насадить неосоветские взгляды среди монархистов. Нельзя умалчивать, насколько такое идеологическое явление зловредно. Все, кто придерживаются концепции Емельяна Ярославского и газеты «Правда» за 1941 г. о Великой Отечественной войне советского народа – жертвы и адепты большевизма. Именно монархическая реставрация должна являться средством полного идеологического уравнения большевизма и нацизма (доколе Ельцин в 90-е оказался на такое неспособен). Следует опасаться насадителей советчины с их радикально-оборонческими идеалами поддержки ВКП (б) 1941 г. и КГБ 1991 г. Под предлогом спасения русской идеологии от Ельцина и Навального они разъедают и уничтожают её похлеще любой Новодворской.

Без разрушения ложного культа 9 мая невозможно достигнуть приоритета антисоветского мышления над большевицким. Производя бесконечную подпитку советского культа, нельзя потом удивляться, как так получилось, что сталинизм становится самой популярной идеологией.

Наш враг большевизм во всех его обличиях, поэтому советская пропаганда против т. Путина никого не должна вводить в заблуждение. Избавиться от обманов либерализма, не впадая в большевизм, можно только указанием, что чем пуще красные ругают Ельцина и Навального, тем более рьяно они топят сами себя, ибо они значительно хуже обоих. Только таким позиционированием монархисты закапывают большевизм с тем большим усердием, чем истовее советские идеологи стараются вознести себя над демократами.

Стрелков замкнулся на узком украинском вопросе, как Навальный – на одной коррупции. Относительно Украины и Крыма, Навальный несколько разошёлся с заведомой демшизой. Хотя монархисты в принципе не разделяют любые демократические позиции противников Путина, монархисты имеют способности к самой точной классификации всего политического спектра. Можно дать оценку, что во всём демократическом лагере Навальный не настолько плох как другие кандидаты и партии. Однако чем более команда Навального ориентируется на западную демократическую повестку, а не на внутреннюю борьбу с большевизмом, тем далее они отрываются от актуальных задач в худшую сторону.

В деятельности Навального следует поддерживать в первую очередь его разоблачительную антикоррупционную и античекистскую деятельность. Мелочно-завистливое отношение к нему, пренебрежительное или исключительно негативное, часто страдает необъективностью и не отражает его значения в качестве важного деятеля антисоветского лагеря, который находится на самом переднем крае борьбы с господством большевизма. Его успех может привести к определённой политической десоветизации. Любое повторение идиотской путинской пропаганды против Навального – бесчестно и вредно (как раньше в отношении диссидентов в СССР).

Это следует честно признать, нисколько не отказываясь от других важных выводов.

Несомненный факт, что Навальный сделал слишком много, чтобы настроить монархистов против себя. Поэтому, даже признавая объективно меньшие недостатки Навального среди многих демократов, монархистам следует работать на развитие собственного движения в качестве наиболее важной меры достижениях общих антисоветских целей.

Пока Навальный и вся его команда не предприняли ни одного шага, чтобы привлечь к себе не просто противников господствующего большевизма, а именно монархистов. Напротив, Навальный систематично старается дискредитировать монархическую идею и символику. В известном интервью К. Собчак 9 июня 2017 г. Навальный объявил т. Путина правым реакционером, почти монархистом и туда же отправил КПРФ. И вообще он целенаправленно ведёт в адрес президента травлю с антимонархическим (а не всегда антисоветским) оттенком.

В данном случае даже герой народных анекдотов, Ксения Собчак, считающая националистов тождественными с нацистами, в этой дискуссии оказалась умнее Навального, указав, что Путин и КПРФ являются несомненно крайне левыми, а не правыми. Хотя в дальнейшей президентской кампании 2018 г. Навальный правильно дистанцировался от Собчак и показал себя более честным критиком путинизма. Но поскольку проблема не в самом Путине, а в политической силе и идейной преемственности большевизма, то антимонархизм Навального является для этого течения подарком. Не для этого Путина, а для следующего, который движение Навального раздавит после любого временного отступления отжившего путинизма. Подсказка Навального непременно будет использована большевизмом: В.В. Путин был недостаточно советским, нужен более красный Путин. Это произойдёт в любом случае и не будь шпаргалки от Навального, но важно отметить обстоятельство, как он сам себя закапывает в долгосрочной перспективе. Как себя же заведомо уничтожала антиельцинская демшиза, выступая против Чеченской войны или реформ Гайдара.

Для Навального монархисты представляют враждебный правый политический фланг, против которого он старается объединить центр и левых. Это команде Навального кажется тактически выгодно, поскольку все правые политические партии у нас и так уничтожены, засилье левых партий в РФ обеспечено итогами революции 1917 г. и победы над Белым Движением.

Благодарить за изобилие демократических, а не монархических партий, надо не прогресс, либерализм и гуманизм, а Ленина с Гулагом. Как за прекращение войн в Европе после 1945 г. хвалите атомную бомбу, холокост, сталинскую оккупацию половины континента, но явно не блага демократии сравнительно с монархией.

Объявленный Навальным политический центризм не может не вызывать массу подозрений со стороны монархистов, занимающих наиболее последовательные правые позиции.

Беспринципная всеохватность эта близка к путинской расплывчатой левоцентристской тактике. Вместо откровенной идеологической борьбы с большевиками, какую вёл Б. Ельцин в 90-е, Навальный рассчитывает завоевать левые голоса натравливанием на коррупционные обогащения, при крайне малочисленной критике СССР.

В частности, в д/ф «Дворец для Путина. История самой большой взятки» (2021) Навальный нигде не обращает внимание на отчётливо советский тип строительства тайных резиденций, далеко упрятанных от народа. Это полностью противоречит монархической политике публичности и даже максимальной наглядной доступности официальных дворцов. Напротив, Навальный совершенно ошибочно спекулирует на якобы монархических замашках Путина. Путин, при любой возможности высказывающий революционную чекистскую ненависть к Императору Николаю II, носитель сугубо советской антикультуры, ни грамма не монархической. Его финансовые траты – не признак монархизма, а показатель крупного размера его личного состояния. Так ведут себя, далеко не все, но многие наиболее богатые люди. Претензия к Путину, следовательно, сводится к неправомерности получения им этой взятки.

ФБК Навального, существующий на пожертвования сторонников, сейчас старается обращать внимание, что никто не станет присылать т. Путину средства на такие дворцы в благодарность за его работу, так чтобы это не было взяткой от олигархов, а народным актом солидарности. Однако Императору Николаю II многократно подносили именно такие дары (напр. 1 млн. руб. в Варшаве в 1897 г., что соответствует современному 1 млрд. руб.), какие он тратил не на личные нужды, а на пресловутые школы и больницы. О такой реальности Царской России жители РФ не имеют никакого представления, т.к. у них нет никого кто бы стал им об этом рассказывать.

Частично можно признать справедливыми антимонархические намёки, если распространить их преимущественно на негативный фаворитизм XVIII века. Стилистическое оформление д/ф намекает на это.

В общем, антимонархизм Навального и его просоветские уклоны нельзя не подвергать ожесточённой критике. Он ни разу не сказал в этом фильме, что СССР был намного хуже путинизма, т.к. в нём весь народ без исключения был ограблен. Не какой-то отдельный дворец, а 100% всего имущества принадлежало номенклатуре.

Но нет, по фильму Навального создаётся ложное впечатление, будто в СССР всё было замечательно, пока не пришли ельцинские коррупционеры и не начали грабить так называемое народное достояние (а на самом деле сугубо коммунистическое). Спрашивается, а что это за демократы такие в 90-е, если они все без исключения, можно подумать, коррупционеры. Может тогда обойдёмся без демократии?

В таких случаях Навальный пускается в лживые спекуляции. Его звучавшие некогда утверждения, будто бы Ельцин не боролся с коррупцией – продукт дикого невежества или дешёвой манипуляции. Следовало бы прямо выявить реальные обстоятельства такой борьбы и её проблемность, лежащую в основном в политической реальности устройства демократии. Полное дистанцирование от фактов вызывает закономерные вопросы о политической дееспособности Навального вне сферы пропагандистского популизма.

Доверять следует тем, кто показывает более правильное понимание действительности, а не использует фантомные образы для завоевания себе баллов рейтинга. Отношение к Российской Империи, революции 1917 г., СССР, ельцинизму и затем к путинскому большевизму может хотя бы приблизительно выявить способность политика к полезным государственным действиям.

Монархистам в особенности следует избегать малейшей тени утопизма относительно действенности своих политических рецептов. К сожалению, в 90-е переживающие мощное возрождение русской культуры на фоне краха большевизма монархисты во многом оставались организационно слабы, заражены то просоветскими настроениями, то конспирологическим бредом. Основные политические процессы проходили мимо них.

При всех издержках дезинформационной путаницы своего времени, монархическое возрождение 90-х было важнейшим антисоветским политическим явлением.

Едва ли будет ошибкой сказать, что и сейчас именно монархисты являются главной антисоветской общественной силой сравнительно с осторожным нейтрально-советским Навальным и массой системных либералов. Критика СССР со стороны Навального, спору нет, имеется. Но в процентных соотношениях, в упорах основных ударных антипутинских направлений её слишком мало.

Изживание большевизма среди монархистов в какой-то мере могло зайти далеко сравнительно с 90-ми, сопоставить позиции по совокупному качеству трудно. Зато сравнение Навального с Ельциным довольно удручающее. В одном из антикоррупционных роликов про «Норникель» Навальный в очередной раз вместо критики СССР говорит, как хорошо было до приватизации, когда всеми предприятиями безраздельно владела КПСС. И там же, приводя в пример дачу, которую Ельцин готовил для царской резиденции в его планах монархической реставрации, Навальный использует это чтобы показать себя более последовательным демократом и антимонархистом. Разницы в отношении к Николаю II между Навальным и Путиным не заметно.

Хотя критика справа планов Ельцина относительно слабой конституционной монархии, а не Самодержавной, вполне допустима и крайне важна, но несомненно, что гораздо хуже – полный отрицательный антимонархический негатив в лице Путина и Навального.

Объявление всей русской истории одной сплошной ошибкой несомненно выгодно демшизе, которая пытается тем самым расчистить поле от всякой глубинной политической преемственности, которая позволила бы пересилить большевизм. Очевидно, демшиза с программой вражды к русской культуре не может добиться прочного положения в России. В итоге один большевизм пытается ассоциировать себя с патриотизмом. Красных нельзя победить, если не разорвать эту ассоциативную связь и не показать их главными врагами русского патриотизма.

Навальный не пытался делать это раньше, когда при протестах 2011 г. шёл в союзе с Левым фронтом (который более советский, чем сам Путин и ещё более опасен). С тех пор связка с красными как будто распалась, но настоящей противоположности между ними не появилось.

Огромный урон нанёс себе Навальный, выступив на стороне путинской коррупционной «Матильды» во время массовых общественных протестов 2017 г. против советской культурной политики вражды к монархизму и лично Императору Николаю II – нашему главному идейному символу. Здесь Навальный вновь слился с остальной демшизой, в то время как его успех всегда напрямую связан с размежеванием от наиболее одиозного либерального обскурантизма. Достаточно всем известная, множественная критика Навального либеральными СМИ и демократическими популистами работает на его репутацию более честного человека. Ураган «Матильда» давал шанс поддержать не путинскую пропаганду, а общественные протестные настроения. Возможность обратить на себя внимание, завоевать поддержку среди русских националистов, монархистов и православных. Шанс был безнадёжно упущен и недовольство монархистами в адрес Навального – вполне понятно и даже необходимо. Лишь бы критика Навального имела антисоветский характер, а не подыгрывала красному путинизму или ещё более красному антипутинизму.

В фильме «Дворец Путина» монархисту нельзя не обратить внимание и на возмутительный характер ссылок Навального на Льва Толстого. Для пропагандистских целей очень подходит громкое, якобы авторитетное, узнаваемое писательское имя, наглые броские фразы против полиции и государственной власти. Но здесь Навальный не показывает себя в качестве патриота, а апеллирует к классической антирусской традиции, частью которой является толстовский утопический анархизм, подпитывающий революцию и большевизм. Монархисты сразу увидят в такой отсылке сближение с безумием объявления себя единственным носителем подлинного христианства, с толстовским именованием православного учения сатанинским.

Это настораживающе опасно, что Навальный не видит прямой связи между революционным движением, либерализмом, демократизмом, анархизмом — и необходимостью борьбы с ними со стороны монархической власти для спасения России от того самого революционного террора, жертвой которого Навальный сейчас оказывается. Ибо путинский режим — воплощение революционного насилия, которое русские монархисты старались сдержать. Если Навальный не желает отказаться от революционного наследства, то в случае, если он окажется во главе правительственной власти, то потеряет её из-за беспомощности утопического толстовства и не сможет преградить дорогу новому наступлению большевизма. Либо, чтобы победить дракона, сам станет драконом революции, как сейчас он пытается одолеть путинскую пропаганду создавая собственного ютубного левиафана.

Откровенно революционный характер путинской власти не даёт оснований для её поддержки монархистами, за исключением тех случаев, если альтернативой ей будет ещё более левая, социалистическая, советская сила. Путинизм сейчас застрял, условно выражаясь, между немарксистски эсеровской горбачёвщиной и брежневщиной нового типа, двигаясь всё более налево и вспять.

Сумасбродно счесть, будто путинизм воплощает более государственный, а не революционный принцип, и потому якобы монархисты должны встать на сторону власти. Ошибочно полагать, что монархисты обязаны поддерживать власть красных против любой борьбы с ними. Такой беспринципно-провластный консерватизм носит прореволюционный характер и антимонархичен.

Аналогично, либералы, которые считают, что нет разницы между большевиками и монархистами, будут в результате регулярно получать на свою голову т. Ленина, а не Императора Николая II. Объявление демократами главным врагом абстракции авторитаризма, а не конкретности большевизма, смещает прицел от грандиозной сложности решения проблемы и вредительски наводит борьбу на самое эффективное и скорее всего единственное средство решения этой проблемы.

По всему миру для борьбы с революцией и социализмом используются именно правые авторитарные диктатуры (либералы, ссылающиеся на внутреннюю политику США, игнорируют реальность поддержки американцами авторитарных режимов в качестве наиболее эффективного средства борьбы с революциями). Их монархическое оформление – залог национальной независимости и наиболее надёжная гарантия осуществления положительной политики в русле подлинно русской культуры.

Желание либералов сделать всё как в Европе слышно уже 200 или 300 лет. И все следующие столетия результат их действий будет столь же плачевный. Россия не может превратиться в США, т.к. для этого нужно иметь американскую, а не русскую и советскую историю за плечами. В США не побеждали коммунисты, не устанавливали 70 лет тоталитаризма и не строили десятилетиями социализм. Мы можем работать только с той реальностью, что у нас есть, и в ней с 1917 г. большевизм является главной политической силой. Ввиду неспособности либерализма одолеть большевизм, русский монархизм оказывается единственной исторически успешной идеей и системой для России.

Любители ссылаться на опыт Запада игнорируют, что через 15-20 лет после французской революции произошла совместными усилиями всех европейских правых монархистов Реставрация Бурбонов. Империя Романовых не восстановилась, поэтому через 15-20 лет мы получили голодомор, расцвет истребительных концлагерей, 1937 год, сталинский культ 1945 г. и десятилетия социалистической экономической и культурной деградации. Нельзя делать вид что всего этого нет и мы ничем не отличаемся от Запада. Закрывать глаза на реальность, значит подыгрывать большевизму.

В Германии через 15 лет после 1918 г. получили нацизм, новую наполеоновскую войну и холокост – последствия отказа от монархического принципа и от реставрации Гогенцоллернов. Революционный принцип в Германии сколько-то побеждён только через американскую оккупацию в ФРГ.

Чего не было со сталинизмом, который не был побеждён и оккупирован. Что до самих США, то в них ничего схожего с якобинской, большевицкой или нацистской революцией не происходило вообще. Своеобразие американского 1776 г. в том, что это фактически не революция, она не уничтожала полностью прежний социальный порядок и почти ничего в нём не меняла. Своеобразие любых успешных стран в том что в них своих октябрьских революций не происходило. Не имея американской истории, подражать США невозможно.

При всех основаниях быть недовольными тем, что Навальный не разделяет монархические позиции, следует соблюдать соразмерность критики Навального и Путина. Всё то, за что монархисты могут осуждать Навального, большевизм нового типа делает много больше и хуже. Критика Навального должна быть сугубо монархической и показывать собою более последовательную и правильную антисоветскость.

Масса претензий есть у монархистов и к команде Навального, где важную роль играет Леонид Волков, считающий себя еврейским националистом и в прошлом пытавшийся натравливать путинских чекистов на русских монархистов, пробовавший заводить на них уголовные дела за положительные высказывания в адрес русской нации. Л. Волков – из числа самых неприглядных приближённых Навального. Но с путинской стороны еврейские националисты типа В. Соловьёва заметно хуже.

Крайне антимонархически настроен и Владимир Милов, ненависть которого к Императору Николаю II не знает пределов. При том, что даже такие лица во многом предпочтительны господствующему большевизму (экономическая программа Милова приближается к тому на чём строился успех Российской Империи), нельзя не сомневаться, способны ли политические протесты в рамках демократической безысходности, приводить к положительным изменениям.

Пример украинского майдана уже доказал, как опрометчивы надежды на правительственные перестановки. Белорусские демократические протесты 2020 г. не сумели произвести государственный переворот и даже не пытались его организовать (не имея своего «Правого сектора»). В результате такой тип борьбы с советской разновидностью власти Лукашенко привёл только к ужесточению чекистского режима и подрыву его экономической базы, что сделало положение всех жителей Белоруссии ещё хуже, чем прежде. Это очередной пример, насколько явно ошибается демшиза, превозносящая как величайшее благо абсолютно любые демократические политические уличные протесты и революции (не монархические или националистические). Такие протесты и даже успешные государственные перевороты теоретически могут привести к каким-то положительным последствиям, но отнюдь не гарантированно. Следующий режим может оказаться точно как прежний или даже более худшим. Все такие возможности нужно всецело осознавать, иначе их будет невозможно предотвратить или исправить.

Немногим лучше и третий вариант сравнительно с украинским и белорусским – медленное и спокойное загнивание путинизма. Демократические режимы загнали все страны в такие тупиковые ситуации, когда любое действие или его отсутствие всё равно ведёт к негативным последствиям.

Монархическая альтернатива должна ставить задачу разрыва намечающегося кольца перерождений большевизма. Поскольку есть основания опасаться, что даже в случае политического успеха движения Навального на каких-либо выборах он окажется даже менее способным чем Ельцин к эффективной государственной работе и не сможет обеспечить даже и 10 лет обратного антисоветского переустройства. Очевидно и что любые политические перемены возможны только при обрушении экономического строя, без чего Навальный не сможет прийти к власти. Но осуждать будут не большевизм, подготавливающий катастрофу, а того же Навального, и его президентская карьера будет недолговечна. Как когда левые либералы и большевики лично Ельцина обвиняли во всех негативных последствиях краха социализма и целенаправленно лживо назвали “лихими девяностыми” то что следует именовать банкротством большевизма, напоминая о недопустимости его возвращения.

Демократия тем самым порождает бесконечность проблем, а не разрешает их. Монархическая альтернатива открывает возможность устранения самой демократии и завязанных на ней советских перспектив.